А начиналась карьера Худяева в Ухте. Поехал он в этот город, кстати, не за длинным рублем, а вслед за любимой Валентиной.

- Да, мы познакомились в 1965 году и потом три года переписывались. Я учился в Ленинградском инженерно-строительном институте, а Валя на музыкальном отделении сыктывкарского педучилища. Затем она уехала работать в Ухту, и я поехал к ней. Через два года будем отмечать золотую свадьбу.

- Какая запись первой появилась в вашей трудовой книжке?

- Старший инженер-технолог цеха завода железобетонных изделий. Интересное было время, собрались интересные ребята из Саратова, Казани, я только что из Питера. Мы выпускали железобетонные изделия для предприятий «Главкоминефтегазстроя». Все, в чем нуждались строители объединения – от жилых домов до компрессорных станций, по 40 тысяч кубов в год. У меня, молодого специалиста, было в подчинении почти 240 человек.

Потом меня перевели главным инженером завода керамзито-бетонных изделий, где через некоторое время я стал директором. Далее была анекдотичная история. Вызывает меня начальник главка: «Познакомься с приказом». Я расстроился, за что? Думал, что это приказ об увольнении, а меня назначили начальником отдела стройиндустрии центрального аппарата главка. Ничего себе! Проходит еще несколько месяцев и новое назначение - директором комбината производственных предприятий «Главкомигазнефтьстроя». Помню, только приступил к работе директора, звонит первый секретарь горкома Жестарев Юрий Львович. Вот тебе партийное поручение: нужен асфальт для взлетно-посадочной полосы. Хорошо, мы выполняем. А через неделю другой звонок, на этот раз Александр Зерюнов, председатель горисполкома: «Молодой человек, почему асфальта нет в городе?». Весь асфальт идет на взлётку, объясняю. Но Зерюнов категоричен: «Ты меня с горкомом партии не ссорь, чтобы асфальт в городе был!». Так я попал между молотом и наковальней. Не помню уж как, но мы выкрутились. За лето ВПП была заасфальтирована и в городе асфальтобетон был! Мне было 29 лет.

- Где вы жили в Ухте?

- У нас была двухкомнатная квартира на улице Оплеснина, 26. Там мы жили вчетвером. В 1969-м и в 1975-м родились наши сыновья.

- Молодой специалист, национальный кадр, примерный семьянин – конечно, на вас обратили внимание.

- Наверное так. Как-то звонят: тебя берут в обком партии. Какой же я партийный работник, я - хозяйственник, говорю. Ничего, отвечают, научишься. Поехали к Ивану Павловичу Морозову, первому секретарю обкома. А я не был никогда в таких высоких кабинетах, Морозова в живой беседе увидел впервые. Разумеется, волновался, аж коленки дрожали…

- И началась другая жизнь.

- Да. Жена, кстати, не очень хотела переезжать. Она работала музыкальным работником в детском саду и заочно училась в Институте культуры в Ленинграде. Но партия сказала «надо!» и мы вернулись в Сыктывкар.

Оглядываясь назад, я думаю, что все мои шаги были правильные. Если бы жизнь начать заново, я бы ничего не стал менять. Разве что внес незначительные поправки. Партийная работа дала мне очень многое. Я объездил всю республику. В среднем в год по 80-100 дней был в командировках. Иван Павлович говорил нам, что мы должны знать и чувствовать, чем дышит каждый коллектив или бригада, какие настроения у людей. В 1985 году он же сообщил, что меня рекомендуют на должность первого секретаря Сыктывкарского горкома партии. Очень по-доброму так сказал: «Все у тебя получиться. А не будет получаться - заходи ко мне, посоветуемся…»

В 1987-м Иван Павлович сам подал заявление и ушел с поста первого секретаря. Его место занял Владимир Мельников, который в свою очередь порекомендовал меня на должность Предсовмина. Вручили мне пакет с моими документами, и я поехал в Москву на утверждение.

- Расскажите, как это было.

- Сначала около часа разговаривали с куратором ЦК партии по нашему региону, тебе задают кучу вопросов, как рентгеном просвечивают. А потом уже меня и еще несколько коллег из других регионов утверждал на секретариате ЦК Егор Кузьмич Лигачев. Помню, Воротников, Председатель Совмина России, сидел прямо передо мной. Повернулся, посмотрел так пристально, но ничего не спросил, а лишь пожелал удачи.

- Чем вам запомнилась работа на посту Председателя Совета министров?

- Я бы разделил ее на три периода: советский, период забастовок и демонстраций и постсоветский. Советский период был самым плодотворным. Все было размеренно, выверено, строгая дисциплина, госплан. Каждый знал, чем нужно заниматься. Конечно, денег, товаров, продуктов питания не хватало, поэтому опять приходилось ездить по командировкам, выбивать фонды на мясо, молоко, крупы и т.д. Однако по тем меркам, мы жили не хуже, чем другие регионы. И я не помню случая, чтобы в то время не были выполнены, например, планы по вводу жилья, детских дошкольных учреждений, дорог. Это же абсурд, скандал! Раз запланировано – должно быть сделано. И таких объемов строительства жилья, больниц, школ, как в мой период, республика, наверное, уже никогда не достигнет. Мы сдавали в среднем по 700 тысяч квадратных метров жилья в год, (рекорд был - 840 тыс. кв.м.). Умножьте на 7 лет – это пять, ну пусть 4,5 миллиона квадратных метров! В прошлом году впервые (и я готов Гапликову (врио Главы РК, - ред.) пожать за это руку) – вышли на показатель в 200 тысяч.

- Как вам это удавалось?

- Была поставлена задача: вводить в год один квадратный метр на человека. Население республики составляло тогда 1 млн 200 тысяч. То есть мы вводили по 0,7 метра кв. на человека. По России этот показатель был - 0,3, в два раза меньше. Спрос и контроль. Люди знали – не выполнишь – придется отвечать. Кроме того, строительная отрасль была тогда весьма сильной, были прекрасные руководители, которых я всех знал в лицо, с ними приятно было общаться. Я понимал, ЛПК, шахты - это важно, но социальные объекты были у нас в приоритете. И снова командировки...

- В Москве, наверное, масса времени уходила на ожидание в разных приемных?

- Нет, я не сидел по приемным, уже появилось наше представительство в Москве, и это очень упростило работу. Николай Николаевич Кочурин (постоянный представитель республики при Президенте РФ, - ред.) договаривался о встречах.

- С кем из высоких политиков вам доводилось общаться?

- Силаев, Рыжков, Черномырдин (он меня все Худяков звал), Павлов, Бурбулис, Шохин, Гайдар… Раза три был у Ельцина.

- По какому поводу были у Ельцина?

- В первый раз, когда была проблема с денежными знаками. На счетах предприятий средства были, но не было налички. А у нас летний период, все уезжают в отпуска. Раньше брали аккредитивы, а теперь все боялись – вдруг не получится их обналичить на юге? Пришлось ехать в Москву. Ельцин сказал «вопросов нет», и через день-два мы встречали самолет из Перми с мешками купюр.

Во время другой встречи мы были у Президента вместе со Спиридоновым (в то время председателем Верховного Совета Коми АССР, - ред.). У нас состоялся весьма откровенный разговор, и Ельцин посетовал на критику в свой адрес. «Сделаю так – не нравится, эдак – тоже. Что такое!?» - переживал он. А я говорю: «Борис Николаевич, можно анекдот про самый короткий устав в мире?». Он нахмурился, взгляд стал такой тяжелый: «Ну, давай». «Пункт первый: Президент всегда прав, - улыбаюсь я. - А если не прав, то смотри пункт первый». Ельцин сразу подобрел, расслабился. А чего, говорит, вы ко мне пришли? Да вот, бумагу одну подписать надо, отвечаю. «Давай!».

Весело было работать! Самое главное, для людей и для республики все делалось.

- В 1994 году ваше премьерство закончилось. Как вы ушли?

- Правду об этом периоде напишут историки. Были первые выборы на пост Главы республики. Меня попросили в них участвовать. Я, если честно, хотел снять свою кандидатуру, но мне сказали, что люди, коренное население, тебя не поймут. Я проиграл на выборах и ушел. Пост Предсовмина тут же ликвидировали.

- Тяжело переживали?

- Разумеется. Хотя во всех сельских районах, напомню, я выиграл. «Ты не проиграл, не так считали», - говорили мне.

- Что делали после проигрыша?

- Отдыхал. У меня накопилось почти 140 дней отпуска. Занимался дачей, ходил в лес. А потом мы встретились со Спиридоновым, и он предложил мне на выбор несколько должностей. Я выбрал Дорожный департамент. Эта тема была мне хорошо знакома, поэтому я быстро вошел в курс дела. За 9 лет мы ввели 1235 километров автомобильных дорог! То есть каждый пятый километр существующих сегодня дорог, построен с моим участием. Плюс 83 моста. Таких темпов строительства в республике никогда не было и уже, наверное, не будет. У нас не хватало денег, не платили налоги, была чертова система взаимозачетов, но были люди, которые умели работать. Тот же Шаров Михаил Афанасьевич, Савинкин Валерий Александрович, Кирушев Аркадий Иванович, Худяев Владимир Иванович и другие. Мы посчитали: для того чтобы республика мало-мальски была обеспечена автомобильными дорогами необходимо 9 тысяч километров. Когда я уходил было шесть, не хватало трех. Я сам иногда удивляюсь, как мы могли? И почему сейчас не получается? Наверное, мне просто повезло с руководителями и с теми, кто помогал решать эти задачи.

- Сегодня вы входите в какие-то организации?

- В Общероссийский Народный фронт. Спокойно пройти по городу мне до сих пор не удается. Люди подходят, здороваются, спрашивают мое мнение о разных событиях. Я никогда не стоял в стороне, владею ситуацией в республике и пока жив-здоров буду этим заниматься.